Ястребиный глаз (Главы 6-9)

У меня дежавю какое-то. Проснулась рывком, потому что кто-то незнакомый был рядом. Тело действовало на автомате, хватаю за руку, подсечка, вывернуть руку, прижать коленом. Ствол из под подушки привычно прыгнул в руку. Теперь открыть глаза.

Епрст. Закрыть их нафиг. Я ничего не видела! Ничего! Абсолютно! Блин, что делать-то? Опять приоткрыла глаза: может, кажется? Черт-черт-черт! На меня мрачно косил взглядом прижатый мною к полу и обездвиженный Мустанг. Сбылась мечта того летехи. Может, вырубить его? Свалю по-тихому, хрен докажет, что я его пинала.

– Лейтенант, если вы думаете меня сейчас вырубить, надеясь на то, что я все забуду, спешу вас разочаровать, – пропыхтел в пол Огненный.

– А если я посильнее стукну? – Боже, что я несу? Алхимик даже прифигел от такой постановки вопроса.

– Не думаю, что это поможет, – уже не так уверенно добавил он. Пришлось слезать с его тушки. В конце концов, это мое начальство. Может отряхнуть его? Да не, не стоит. Пойду лучше с глаз долой, кофе сделаю.

Гремя на кухне чайником и изображая бурную деятельность, пыталась придумать, как мне извиниться. С одной стороны, он тут спать разлегся, меня не спросив, и знал о моих рефлексах. Ну, в целом знал. Тем более его письменно предупредили! С другой, своего начальника утром мордой в пол. Не комильфо.

В полном душевном раздрае, я приготовила кофе и яичницу. Все это время начальство мне своим присутствием не надоедало. Наконец, завтрак был готов, и откладывать извинения было уже некуда. Вышла в гостиную с повинной головой. Огненный сидел на диване с видом обиженной и униженной добродетели.

– Подполковник Мустанг, я…

– Вам незачем извиняться, лейтенант. – Ух ты. А сколько яда в голосе. Что ж, сам напросился.

– Я не извиняться пришла. Кушать подано, идите жрать пожалуйста, сэ-э-э-эр, – в духе Бэрримора протянула я и, развернувшись, потопала обратно на кухню. Нахер такое начальство! Сев за стол, отдала должное вкусняшке в тарелке и кофе. Во, снова приперся мне настроение портить.

Изрядно помятый Мустанг тяжело плюхнулся на стул напротив и взялся за еду. Нет, я понимаю, что после такой встряски сказать «доброе утро» тяжело, может, даже невозможно, но блин хоть бы «приятного аппетита» пожелал! А он ведет себя, как принц крови. Принеси, подай, поди нафиг, не мешай. Надо было его все-таки стукнуть. Чтоб стал фиолетовым в крапинку. Сидит невозмутимый, как рояль, ест. Интересно, как он в таком виде на работу пойдет? Мятый мундир, сам не брит – не чесан. Хм, дайте-ка, я угадаю. Он пошлет меня за свежими тряпками к себе домой. Ну-ну. Мустанг доел яичницу и отодвинул от себя тарелку.

– Элизабет, как же с тобой сложно, – вдруг вздохнул он. Не понял! Я еще и виновата? Ну, в чем-то, может, и виновата. Например, что вообще в дом его пустила.

– В смысле?

– Ну, давай без наших с тобой завуалированных разговоров на этот раз. – Откинувшись на спинку стула, Мустанг сложил руки на груди. – Я не сержусь, тут и ежу понятно, что рефлексы с войны никуда не делись, тем более мы с тобой с фронта вернулись без малого месяц.

– Тогда чего ты из себя невесть что строишь? – тоже переходя на «ты», спросила я у него, сделав глоток кофе.

– Тебе ничего такие слова как “флирт”, “кокетство” не говорят? – Я чуть кофе не выплюнула. Офигеть!

– Это… Вот это в зале… Это типа было КОКЕТСТВО? Вы кокетничали со мной? – Главное не ржать. Главное НЕ ржать!

– Ну, да. Можно и так сказать. – Неуверенно продолжал подполковник, глядя на мое перекошенное лицо. А меня пробило на хрюканье. Спокойно, я сказала! Держи себя в руках!

– Скажи, кто тебя учил этому благородному искусству? Я сегодня же пристрелю его, чтобы не мучился сам и не мучил других. – Закрыла лицо руками. Блин, я же не продержусь долго.

– Да так, по верхам нахватался. – Во блин, и это известный бабник! Боже ж ты мой! Если я не ошибаюсь, у него приемная мать содержит бордель, а он так странно ухаживает. Или, может, это я больная? И воспринимаю все это через какое-то кривое зеркало?

– Ну да. Кх…Полковник, погодите, я сейчас. – Я рванула в ванну, пустила воду в душе и, уткнувшись в полотенце, дала наконец волю смеху. Черт, я счас сдохну! Как я понимаю, на нашего подполковника бабы сами вешались, отсюда и привычка себя так ставить. Типа добивайся меня, дорогая. Ой, не могу.

– Элизабет, я слышу, что ты там ржешь. Можешь не прятаться, – раздался раздраженный голос Роя из-за двери. Блин. Че теперь делать-то? Нет ничего хуже уязвленной мужской гордости. Разве что только поруганное женское самомнение.

Умывшись, вышла из ванной и пошла искать обиженного начальника. Что сказать ему, я не знала, тем более весь его флирт по отношению ко мне, скорее рефлекс на особу женского пола в ближайшем окружении, чем серьезная попытка сблизиться. Подполковник нашелся в спальне, заправляющим измятую кровать. Ну, уже неплохо. Нагадил — убери.

– Вы изволили закончить потешаться надо мной? – Вскинул бровь Мустанг. Обиделся все-таки.

– Ты. Когда мы не на службе, то давай на ты. И не обижайся, просто я такая, какая есть. Я солдат уже больше, чем женщина. И уж точно не понимаю всяких недомолвок и томных взглядов. Тем более, что ты действуешь скорее по привычке, чем реально хочешь навести мосты. – Я похлопала его по плечу. – Пойдем на кухню, допьем кофе и договорим.

– Ну и что ты хочешь сказать? – Мустанг мрачно уставился в чашку. Да, задела я его, задела.

– Хочу сказать, что я не цыпочки из централа, Рой. Как ты понял на примере сегодняшней побудки, я та еще стерва. Поэтому трижды подумай, прежде чем пытаться за мной ухаживать. Или, как ты сказал, кокетничать. У меня рука тяжелая и пистолет всегда под рукой. Оно того не стоит, даже если очень хочется. – Взяв пустые чашки со стола, я сполоснула посуду.

– Ну так как, подполковник, мир? – Я протянула ему руку для пожатия. Типа скрепим наш союзный договор.

– Мир, Элизабет. Я все понял. – Мне с чувством пожали руку. А потом скорчили просящую рожицу. – У тебя нет обезболивающего?

Бог мой, кавайный Мустанг. Я в глубоком моральном шоке, и такое оказывается бывает. Мда, а вообще-то, жаль мужика. Это я его с утра роняла и по мозгам ему ездила, когда у него головка бобо. Вот, что значит, сама не пью, и с похмельем не сталкивалась. Он еще достойно держится. Достала аптечку с полки и выделила болезному пару, так необходимых с утра после пьянки, таблеток. И, пока он тут занят собой, ушла переодеваться в спальню. Так-с, ну готово, оружие на своих местах, все нормально, ничего нигде не звенит. Осталось пойти поправить шухер на голове и одеть мундир, он в гостиной на стуле висит. Расчесывая волосы, подумала, что надо бы отрастить их немного. Сама я не люблю короткие стрижки, но в песках за длинными волосами не поухаживаешь. Плюс разные нехорошие насекомые есть. Брр. Решено, отращу себе хвостик.

С кухни показался алхимик уже в более приподнятом настроении. Стало быть, голова перестает болеть или уже совсем прошла. Хорошо. Теперь надо что-то решить с его формой. Она не просто мятая, она как из ж… И не очень хорошо пахнет.

– Что будем делать с твоей одеждой? Не думаю, что в штабе обрадуются такому затрапезному виду. – Я подергала его за мятый аксельбант.

– А то я не знаю. Придется зарулить домой, переодеться и привести себя в порядок. – Мустанг провел ладонью по щетине. Я покивала. Это правильно.

– Хорошо, тогда я на работу, а ты домой. Я прикрою. – Одеваю сапоги. Хм, что ж, пора.

– Заметано. – Рой улыбнулся, пытаясь хоть как-то поправить мундир.

Мы вышли из квартиры и спустились по лестнице на улицу. С погодой подфартило: пасмурно, но дождя не было. Хорошо, не жарко. Тормознув первую попавшуюся машину и открыв заднюю дверь, предлагаю подполковнику усаживаться со всеми удобствами. Сама я до штаба и пешочком доберусь.

– Все, до встречи на рабочем месте, подполковник. Сегодня отлынивать от работы вам не удастся! – Я махнула ему ручкой. Типа пока-пока. – Надеюсь, что вы задержитесь не более чем на пару часов!

– Ну, это уж как получится, лейтенант, – протянул Мустанг.

– Я вооружена и опасна, сэр. Вы предпочитаете работать под звук стрельбы спаренного пулемета?

– А такой бывает?

– Я найду. Наверное. Не нервируйте меня, подполковник. Если вас не будет за рабочим столом через два часа, я возьму группу быстрого реагирования и нагряну к вам домой.

– А может, вы обойдетесь без группы? – Опять! Он опять за свое! Глазенками так и сверкает, так и сверкает.

– А может, вам сломать руку? Блин, мы же договорились, что обойдетесь без ваших штучек! – Мне нужна спокойная рабочая атмосфера, а не прятки с препятствиями!

– Я сказал, что подумаю. – С этими словами он наконец-то уселся в машину к прифигевшему от нашего разговора водиле. Такой клиент с утра пораньше, не каждая психика выдержит.

– Рой, тебе еще не надоело? – Я захлопнула дверь автомобиля. Вот почему большинство мужиков, когда видят что на них не реагируют, решают что надо открывать сезон охоты? – Я ведь открытым текстом сказала. Мне оно не надо!

– Тем интереснее… – Что? Подозрительно посмотрела на Мустанга. Тот сидел в машине с абсолютно невозмутимым фейсом. Ладно, может послышалось. Хотя кого я обманываю, мне не могло послышаться! Вот, блин.

Кабинет встретил меня шуршанием салфетки из-под хот-дога в руках младлея Брэда. Ну это нормально, у него еще штук пять заныкано наверняка. Остального народа не было. Видимо, в сражении с похмельем оно победило.

– Привет, Брэда! Как делишки? – Я упала на свое место, разглядываю новую пачку документов. Однако уже успели натаскать.

– Прыве-ет, – не отрываясь от еды, промычал лейтенант. Ну, пусть кушает, где остальные, потом спрошу. А пока разберем сегодняшние поступления. Через час моих умственных потуг было выяснено, что ничего интересного в большинстве своем эти бумаги не представляют. Почти все — это мелкие хулиганства нетрезвых алхимиков, в том числе и государственных, ну, и несколько явно липовых доносов на неугодных. Дурь какая-то.

А еще я сильно задумалась о тренировках. Тут в штабе и зажиреть можно. Надо выделить дни на силовые тренировки, на боевку и на стрельбище. Точно. Сейчас же сяду писать прошение на имя Мустанга, чтобы я могла определенные часы в неделю посещать все эти любимые мною места. Надо еще с Хавоком договориться о спаррингах. Он вроде как специалист по силовым операциям. Вот пусть и учит. Мне обязательно нужен навык ближнего боя. А то я какая-то слишком уж специфическая боевая единица. Помнится, Лиза в лобовых столкновениях показывала не очень хорошие результаты. Пистолет это, конечно, хорошо, но не все умирают от этого. А жаль. Вспомнить хотя бы нашего Фюрера, не к ночи будет упомянут. Его убивали всем миром, а он еле сдох.

Наконец-то, появились наши опоздавшие. Хавок и Фарман. Хавок ничем не отличался от себя обычного, такой же слегка мятый, та же сигарета в зубах. А вот Фарману было плохо. Он и так-то здоровым цветом лица не отличался, а тут вообще салатовый. Еле дошел до своего места и рухнул на стул, боясь шевелиться дальше.

– Вы че, ребята? – Я даже прифигела. Нет, они вчера хорошо нагрузились, но не настолько, чтоб быть зелеными с утра.

– А, привет, Хоукай. – Хавок сел на свой стул и откинулся на спинку, прикрыв глаза. – Мы вчера еще в казарме добавили.

– А мы, между прочим, вас ждали, – вставила я свои пять копеек.

– Да? А потом тебя провожал домой подполковник, – флегматично выдохнул младлей. Хм. Откуда они знают?

– Типа того. Кто рассказал? – Нет, мне правда интересно, кому надо уши отстрелить.

– Да это же подполковник Мустанг. По-другому и не бывает. – Он протянул руку Брэда. – Гони двадцатку. Ты проспорил.

– Дайте-ка, я угадаю. Спорили на подполковника и меня? – Я хмыкнула. Ничто не меняется под солнцем.

– Ага. – Брэда лазил по карманам в поисках нужной бумажки, а Хавок терпеливо ждал.

– На что дословно вы спорили? – Мне вот интересно, придется Брэду отдавать двадцатку или нет.

– На то, что он залезет к тебе в постель. – Без обидников заявил блондин. Хм…

– Ну, что сказать вам, мальчики. Если разбираться поверхностно, то да, Мустанг ночевал в моей постели. А если дотошно, то я при этом спала на диване. – Черт, как смешно! Седня прям день улыбок. Лицо Хавока вытянулось, а Брэда пытался сообразить, может ли он отмазаться от пари. Фарману было плохо. Интересно, а где Фьюри?

Фьюри так и не явился. Пришлось искать его телефонный номер в личном деле и звонить. Взяла трубку его мама. Кстати, у него мировая мама. За такой – как за каменной стеной, я сильно удивлена отсутствием у парня комплекса неполноценности. Коня на скаку остановит и хобот ему оторвет. А за свою кровиночку еще и в асфальт закатает.

– Добрый день, могу ли я услышать рядового Фьюри? – начала я, насколько могла, вежливую беседу.

– А кто его спрашивает? – Услышав в трубке женский голос, мама парня осеклась, и тон разговора опустился градусов на двадцать.

– Говорит лейтенант Хоукай, мэм. Рядовой Фьюри мой непосредственный подчиненный. Он не явился сегодня на работу, я хотела бы узнать причину.

– Ах, командир, значит. Это не ты ли вчера привела моего сына домой в таком непотребном виде? Он же не пьет у меня! Вы спаиваете моего мальчика! – Оооо! И все в том же духе и тому подобное. Я жестом подозвала младлеев послушать скандал. Стоим и дружно пытаемся сильно не ржать, слыша очередной поток воплей из телефонной трубки. Какой он у нее послушный мальчик! Хи-хи-хи.

Где-то на заднем фоне послышался голос Фьюри. Но нет, его мама встала на защиту телефонной трубки, не давая и шанса парню на разговор с начальством. Хавок и Брэда, по-моему, уже плакали. В нашей истерике не принимал участие только Фарман. Ему все еще было плохо.

– Лейтенант! Я уже бегу! – на грани слышимости аппарата раздался крик рядового. Похоже, он удачно отбился от родительницы. Пора заканчивать этот цирк.

– Всего доброго, мэм. – И я повесила трубку. Переглянулись с успокоившимися, было, парнями. И снова заржали. Не дай бог, иметь такую маму.

– Да, это было круто, – выдавил из себя Брэда, отползая поближе к своему рабочему месту.

– Не слабый у него фюрер дома. – Хавок трясущимися руками заменил смятую в припадке смеха сигарету на новую. Эк, его приложило.

– Над чем так смеемся, господа? – О, эта маска надменности и превосходства. Явился, наконец, отстиранный и отглаженный, великий подполковник Мустанг. Мы оперативно заткнулись и разбежались по рабочим местам. Нефиг начальство раздражать лишний раз.

– Добрый день, сэр! – поедая начальство глазами гаркнули Хавок и Брэда. Фарман изобразил, что гаркнул. Я промолчала, виделись уже.

Ну, в целом день прожит был не зря. Мне удалось выбить себе так необходимое время для тренировок. Тренажерный и гимнастический залы ждут меня каждую среду и пятницу по вечерам. Хавок взялся меня учить руконогомашеству, просто сообщив, что сам занимается по утрам на третьей тренировочной площадке при штабе. Он, оказывается, ведет какие-то курсы для военнослужащих, типа боевого самбо. Стрельбище же ждет меня каждые выходные без ограничений. Круто! Не жизнь, а сказка.

Мустанг, почувствовав, что я готова ему преподнести новую стопку бумаг, свалил быстрее ветра якобы по делам. Вот лентяй! А где-то через час в кабинет ворвался Фьюри с полубезумным взглядом. За ним мама гналась, что ли? Не поздоровавшись, даже, как мне кажется, не заметив нас, рядовой упал на свое место и просто вырубился. Хм. Я даже встала, обошла стол и потыкала пальцем в это тело. Реакции не было.

– Это так и должно быть? – Меня терзают смутные сомнения.

– У него всегда так, – индифферентно отозвался Хавок, слюнявя очередную сигарету. – После пьянки его хватает только на «добежать до работы».

– То есть нам это тело до конца рабочего дня лучше не трогать? – Мужики почти синхронно кивнули. Все-таки пьянство — зло! – Ладно. – Я уложила тело так, чтобы его не было видно из-за конторки. Не стоит напрашиваться на неприятности из-за похмельного синдрома у большинства народа в команде.

К обеду более-менее прочухался Фарман. Его цвет лица уже не пугал нежным салатовым оттенком, да и двигаться он явно стал не так осторожно. Собираясь на обед, решили не будить Фьюри. Как сказали парни, толку от этого никакого не будет, только время потеряем. Поэтому мы просто закрыли его в кабинете на ключ. Мне его выдали сразу, как определили заместителем подполковника. У Мустанга, если что, есть свой, а так никто не сунется и не увидит бессознательное тело рядового.

Обед был, конечно, не столь веселым, как вчерашний ужин, но парни уже пришли в себя, и мы достаточно приятно провели время. Когда мы вернулись, подполковника еще не было, и сдается мне, он и не появится сегодня. Испугался спаренного пулемета, пошел выяснять, видимо, есть ли такая штука на самом деле. О, кстати, о пулеметах.

– Фарман, ты хороших оружейников не знаешь? Частник или госслужащий, мне без разницы. – Сержант слегка удивленно посмотрел в мою сторону, задумавшись. Зря что ли его ходячей базой данных называли? Если он не знает — никто не знает.

– Есть двое в столице, правда, не знаю, берут ли они еще заказы. И есть один старый мастер в Метсо. Это из старой элиты. Или тебе из молодых да ранних? – Я ж говорила, что он все знает!

– Нет, мне просто нужен мастер, способный сделать крупнокалиберную винтовку.

– Тогда тебе точно в Метсо. Оружейный мастер Бил Роук. Он, помнится, для армии сделал винтовку, потом ее даже пустили в серию. ВР-9 называлась, – почесал затылок Фарман. Класс. Ходячий справочник. Я в шоке.

– Да, я использовала такую. Значит, мастер еще жив?

– Должен быть жив, – пожал плечами сержант. Но явно заинтересовался моим вопросом.

Я подошла к висящей на стене между шкафами карте. Так, где тут у нас Метсо. Это уже южный округ. Добираться где-то сутки на поезде с пересадкой в Меоксе. Если все срастется удачно, то на все про все мне понадобится три дня. Отлично! Где Мустанг? Мне нужен отпуск или задание в ближайшее время!

Ну как же, как бы не так. Подполковник, как я и думала, на месте до конца дня так и не появился. Ну и фиг с тобой. Завтра поймаю. Зато пришел, наконец, в себя Фьюри. Жутко смущаясь, он так трогательно просил у меня прощения за свое поведение. Прям мальчик-колокольчик, ни разу не динь-динь. Кхм. Конечно, я его простила и отправила досыпать домой. Попрощавшись с остальными, и сама свалила. С Хавоком на утро мы уже договорились заранее. Так что вперед и с песней до дому, до хаты!

На следующий день ранним утром я пришла на третью тренировочную площадку. Найти это поле было просто, на полигоне везде стояли указатели. Мы же, военные, соображаловкой не сильно блещем, нам все следует показывать с примерами. Армия! Хавок уже вовсю разминался. Вот как он абсолютно все может делать с сигаретой во рту? Да, он много курит, но еще больше просто мусолит во рту не зажженную сигарету. Ну, у всех свои закидоны, оставим ему его маленькую радость. Кивнув младлею, скинула с себя куртку, оставшись в черном тренировочном костюме, состоявшем из широких штанов и майки. На ногах мягкие ботинки, напоминающие кеды. Короче, все удобно и комфортно. Разогреться не помешает. Выполнив обычный комплекс упражнений, забитый в голову и тело еще инструкторами в академии, я подошла к своему учителю «бальных танцев».

– Готова? – Я кивнула и на меня тут же напали. Фигасе, у него обучение! Причем он ни черта не сдерживался, удары наносились в полную силу и скорость! Если бы не уроки в академии и моя собственная гибкость, хрен бы я столько продержалась. Естественно, что в итоге мне надавали по шее. Причем качественно и без жалости. Лежу, курю. Смотрю на небо и пытаюсь начать дышать. Удар поддых это вам не хухры-мухры! А левая у Хавока работает не хуже правой.

– Ты это, жива? – Ептать, поинтересовался все-таки! Охренеть!

– Нет, уже сдохла. Первая помощь опоздала. – Не, я еще полежу. Блин, теперь вся в синяках наверняка.

– Ладно, валяйся, я тебе пока расскажу о твоих достоинствах и недостатках. – Хавок вновь закурил, сев рядом. Ну, послушаем сенсея.

– Значится так. Для среднего класса — все нормально. Но с мастером не сходись в рукопашной ни в коем случае. Скорость у тебя хорошая, а вот силы не хватает. Нет, удар у тебя поставлен как надо, явно академический стиль. И ты пропускаешь удары не потому, что их не видишь или не успеваешь, а потому, что блок-то ты поставить успела, но удержать не можешь. Раскачать силу тебе не удастся. Ты женщина и против мужчины в чистой силе не потянешь, да и не нужно это. Плюс, твой вес не позволяет эффективно останавливать удары. Тебя просто сносит. Развивать нужно скорость и гибкость. Хотя последнее у тебя опять же неплохо, очень даже. Я, например, так согнуться назад не могу.

– Жить захочешь, не так раскорячишься. – Все, что мне сейчас озвучили, я понимала и сама. Против бойца-рукопашника, я без пистолетов не продержусь и десяти секунд. Сейчас мне наглядно это показали.

– Так, что еще? А! Хоукай, тебе нужно учиться не вступать в ближний бой.

– В смысле? Я же наоборот прошу подучить меня этому. – Что-то моя система словила синий экран. Ничего не понимаю.

– Не. Я имею в виду, что ты должна ставить на уход от атак, скользящие блоки, постоянное движение. Тебе нельзя драться в полный контакт, твои действия должны проистекать из любого возможного разрыва дистанции для применения огнестрела. Ты же специалист по легкому вооружению, вот и стреляй. Ну, и грязные приемы — это явно твое. – Хавок затянулся и выпустил дым носом. Черт, смешно это у него выходит как-то. Такое глупое лицо сразу.

– О, вижу ты оклемалась, раз смеешься. Вставай давай. Еще раз в полный контакт, а потом будем учиться ловкости и скорости. Есть и такие упражнения. – Чувствую, меня сейчас снова отмудохают. Хавок давно не бил старших по званию. Да…

Да что ж такое, мать вашу! Меня мотало по площадке от ударов парня, как мячик для пинг-понга. На каждой мой удар он отвечал такой отработанной серией, что я хоть и видела его движения, но просто не могла остановить их. Он прав, силы на прямые блоки мне не хватает. Бл…! Губу разбил.

– Ты че творишь, гад! – Хавок только ухмыльнулся. Блин, сама виновата, подставилась. Черт, да что ж меня как девочку какую-то делают. Соберись, тряпка! Отскочив подальше, я зло сплюнула кровь из разбитой губы, прикрыв глаза, глубоко вздохнула.

– Понеслась! – И, глядя в смеющиеся глаза своего мучителя, рванула вперед. В этом момент все стало четким и ясным. Я не только видела его движения, мне хватало скорости уходить от них, не отвечая. Иногда слегка поправляя, чтобы его удары руками и ногами не только не достигали цели, но и лишали его равновесия. Хаотично перемещаясь по всей площадке, я избегала новых попаданий по своей многострадальной тушке. Никаких блоков с моей стороны, только прыжки, уходы в сторону. Какая разница, на каком расстоянии пройдет удар — полметра или миллиметр? Чуть отклонить голову, и прямой в челюсть проходит правее, слегка шевеля волосы на виске. Подпрыгнуть над подсечкой и чуть присесть под правым хуком. Пока открыт — пару раз пробить в бочину. Разорвать дистанцию. И…

– Живая? Хоукай? – Я открыла глаза. Лежу на земле, надо мной обеспокоенное лицо Хавока маячит.

– Что это было? – Каждое движение аукалось дикой слабостью, но я смогла все-таки сесть. Блондин помог мне утвердиться в сидячем положении.

– Думаю, какое-то подобие боевого транса. У ишваритов есть воины-монахи, вот они тоже могут сражаться на небывалой скорости. Много крови эти фанатики попили нашим войскам, пока их не выбили. У них еще, правда, и сила соответствующая, но тебе и так не плохо.

– А как я вообще смогла воспользоваться этим трансом? – Я что-то ничего совсем уже не понимаю.

– А фиг знает, может, у тебя сознание к этому предрасположено изначально. Ишваритов, правда, с рождения тренируют, или вроде того. – Хавок пожал плечами и достал новую сигарету. – Только тело у тебя еще не привыкло к таким нагрузкам. Вот ты и продержалась всего минуту.

– Епрст. Дай угадаю с трех раз. Теперь ты будешь именно в этом состоянии меня тренировать, да? – Все, я попала. Ежедневные отключения мне гарантированы. А то и не по одному разу.

– Конечно. Это же то, что тебе и надо для эффективного ближнего боя. Я не удивлюсь, если со временем ты и свои пули научишься обгонять в этом состоянии. – Хавок еще затянулся и выдохнул. – Завидую. Мне такому уже не научиться.

– Зато ты на мне отыграешься. – Я попыталась встать на ноги и мне удалось! Круть. Только губа сильно болела. Придется к медикам ползти.

– Ну, это будет интересно. – Парень улыбнулся, потянувшись. – Мне давно не попадался хороший спарринг-партнер. Вот ты со своей скоростью им и будешь.

– Чего? – прифигела я. Он теперь меня каждое утро бить будет?

– Ничего. Ты же хочешь научиться входить в транс по своему желанию и увеличить его длительность. А то вырубишься в драке без всякой посторонней помощи. – Мне принесли куртку. Одевшись, мы пошли к медицинскому корпусу. – Извини за губу. В дальнейших тренировках обещаю не бить в лицо.

– Хух. Да понимаю я все, проехали. – Мне показали наглядно мою несостоятельность как бойца. В академии тоже мутузили, не щадили.

– К тому же, ты все-таки отыгралась, – хмыкнул Хавок, глядя на мое расстроенное лицо, и задрал свою майку. На правом боку был здоровенный синяк. Это я его так приложила?

– Ребра-то целы? – Мать моя женщина… Как он остается таким спокойным при этом.

– Да фигня, и сильнее бивали. Щас до медиков дойдем, там нам все и расскажут.

После истязания у врачей мы переоделись в форму и пошли в свой кабинет. Мне, хвала богам, швы на губу накладывать не пришлось. Отделалась холодным компрессом, снявшим опухоль, и вонючей мазью для улучшения зарастания ранки. Мерзость какая. Хавок тоже легко отделался, и ребра оказались целыми. Но врачи все равно перетянули ему торс бинтами, предварительно чем-то сбрызнув синяк.

На рабочих местах еще никого не было, да и мы рановато закончили тренировку. Расселись, переглянулись и занялись текучкой. Через час пришли Фарман и Брэда. Я почти не заметила их прихода, как появления и Фьюри. В кипе новых докладных всплыл рапорт офицера полиции о возможном применении алхимии на месте кражи. Уже интереснее. Чтобы разобраться с этим, надо поговорить со следователями. Так, этим займусь сама. Пойду, сбегаю до участка, тут вроде недалеко. Как раз успею вернуться к обеду. Собрав нужные бумаги, рванула к двери и почти столкнулась с входящим Мустангом.

– Доброе утро, лейтенант. – Тебе не Огненным, тебе бы Ледяным зваться надо.

– И вам того же, сэр. Извините, мне надо спешить. Есть, что проверить. – Ну, мое практически первое дело! А то сидишь, как бумажный клещ какой-то. Я уже почти прошмыгнула мимо подполковника, как была схвачена за руку и развернута к нему лицом. Мустанг мрачно посмотрел на меня. Черт! Он разбитую губу увидел. Вот же ж!

– Откуда у вас это, лейтенант? – Начальство сверлило меня яростным взглядом. Ну, понятно. Помощник с разбитой рожей роняет престиж начальника. А это нехорошо.

– Производственная травма, сэр. Ничего страшного. Медики сказали, через пару дней буду как новая. – Может, пронесет? Ну, пожалуйста!

– Кто постарался? – Не пронесло. Черт!

– Я, сэр! – откликнулся со своего места Хавок и поднял руку – как в школе, блин. Придурок, сейчас и он огребет. Лучше бы уж молчал.

– Вот как. Вы можете идти, лейтенант. – Ура, меня отпустили, наконец. Надо успеть в участок до обеда!

Как выяснилось в полиции, применение алхимии при совершенной краже действительно имело место. Изъяв оригинал протокола и те улики, что они нашли, я, экспроприировав полицейский рыдван, рванула назад в штаб. Там обед намечался, да еще и в бумагах надо будет сегодня покопаться.

Закинув на рабочее место коробку с делом, я с коллегами направилась в столовую. После еды я трясла Мустанга на три отгула. Парни ржали тихонько над зрелищем «как раскрутить начальство на отпуск, не называя причин». Я изгалялась как могла. И что мне к дедушке надо съездить, и бабушке пирожки отвезти (как будто Мустанг не в курсе, что нет у меня больше родных), и что хочу посмотреть на сезонную миграцию сероголовых мухоловок, или что мне нужно три дня на приведение себя в порядок после травмы головы. Ну же, каков будет твой положительный ответ? Скорее для того, чтобы обезопасить свой мозг от меня, отгулы Мустанг дал. Правда, только два дня. Прикинув в уме, что я могу выехать в Метсо в субботу с утра и вернуться во вторник вечером, я радостно согласилась. Жди меня, моя новая винтовочка! Я скоро буду! Осталось только денек потерпеть. Весь оставшийся день разбирала улики по ограблению с применением алхимии. А потом еще и новые документы. Ну, откуда столько бумаг? Устав как собака, вернулась домой только к полуночи, так и не завернув в тренажерный зал. Сил не было.

Утро. Третья тренировочная площадка. И мрачный Хавок с шикарным бланшем под глазом. Ептать. Это на какой распродаже осветительных приборов его так красиво отоварили? Уже страшно! Учитывая, что младлей только недавно начал волочиться за очередной девушкой, думаю, ему кто-то из ее семейки популярно объяснил, что так не стоит делать. Это какой же фантастической техникой обладал тот чудодей, что оставил такую отметину этому монстру-рукопашнику? Бывает же такое.

– Привет, Хавок. – На меня угрюмо посмотрели и кивнули. Жуть. Если он в таком настроении начнет меня бить, я ж скопычусь, не дожив до того самого боевого транса. Обошла «начинающего князя тьмы» по широкой дуге, сняла куртку и начала обряд разминки. Может, еще отойдет. Главное, не спрашивать, откуда это украшение.

Ну, отлупили меня сегодня сильно. Это да. Но аккуратно, как ни странно это звучит. Досталось рукам, ногам и спине. В голову, как и обещал, мой мучитель больше не бил. В торс тоже. Но я смогла пару раз случайно вывалиться в то самое состояние. Потом выяснилось опытным путем, что мне было легче это сделать со своеобразным маркером для разума. Этим пусковым механизмом стало слово «погнали». Если я сосредотачивалась и произносила это слово, меня выталкивало в боевой транс почти мгновенно. Но переплюнуть по длительности минуту мне не удалось. Ну, не все сразу. Все в этом мире накачивается, даже дурная мышца под названием мозг.

В больничку решили не идти и завалиться сразу на службу. Мне удалось, наконец, проанализировать всю разноплановую писанину с места преступления. Буквально расковыряв все отчеты по буквам, я примерно набросала список возможных вариантов развития ситуации по краже. Так как я сама ни фига не алхимик, придется Мустангу разбираться с алхимическими кругами и реакциями, записанными в отчетах и срисованными с места преступления. Мое дело маленькое – подтвердить применение алхимии. Дальше пусть разгребает подполковник. Вот пускай и займется им наконец. За работой пропустила обед, хотя меня и тормошили. Мне сегодня в ночь на поезд, и надо все успеть. Уфф. Ну вот, закончила. Я все подготовила для шефа, теперь бы его отловить и сдать ему бумаги.

Сижу в засаде около главного входа, в голове играет тема из фильма “Миссия невыполнима”. Чувствую себя шпионом каким-то. Мустанг так и не появился на рабочем месте, а мне надо отчитаться, я же в штабе до среды не появлюсь! Еще немного – и придется все бросить и бежать домой собираться. Иначе не успею на поезд. Служивый на входе сказал, что подполковник сегодня здание не покидал. Вот я и устроила охоту на Мустанга. Надо было сделать лассо. Хы. Гм, что-то я расслабилась.

Мимо меня продефилировали девочки из секретариата. Наглаженные, напомаженные, тут же на выходе они были разобраны офицерами для душевного проведения пятничного вечера. А жизнь-то тут бьет ключом. О, Мустанг явился. Его тащит на буксире какая-то очередная блондинистая секретутка. Класс, мужику обеспечен незабываемый вечер. Теперь никуда не денешься. Сейчас сдам тебе бумаги и домой. Мне еще сумку собирать в дорогу. Хорошо, хоть билеты купила заранее. Подбегаю к почему-то очень обрадовавшемуся моему появлению подполковнику, сую ему в руки бумаги.

– Это мои отчеты по делу, дальше ваша работа. – Разворачиваюсь на выход. И меня ловят за руку.

– Отлично, лейтенант. Это срочно? – Что это с ним? Такой нездоровый энтузиазм в глазах горит.

– Да… – осторожно протянула я, готовясь драпать. Мало ли. Я такого еще не видела – может, он сейчас бросится и покусает.

– Я рад! Теперь мы успеем закончить всю работу сегодня. – У меня счас дурной сон? Я заснула в том закуточке? С радостью берущийся за работу Мустанг. А шеф тем временем отцепил от себя девушку и траурным голосом сообщил ей, что, мол, если он сегодня не успеет сдать отчет, то ему хана и прочие прелести. Типа, извини дорогая, но мне на войну пора, и жениться я не обещал.

Подтолкнув меня в спину и придав ускорение, подполковник пошел обратно в кабинет. Я фигею. Это он, оказывается, избавлялся от надоевшей подружки. Блин, а я-то сразу не доперла. Сев за стол в кабинете, Мустанг вновь помрачнел.

– Что там у вас, Хоукай?

– Это дело полиции о краже с применением алхимии. Я не разбираюсь в преобразованиях, сэр. Дальше ваше дело. Я все рассортировала и подписала, составила список алхимиков из нашей картотеки, подходящих под примерные параметры использованных кругов преобразования. Теперь все зависит от вас, а я убежала собираться. – Ура, я все сдала! Завтра вечером я уже буду в Метсо искать мастера. Задача, конечно, не простая, но я знаю его фамилию и надеюсь, мне повезет.

– Я так понимаю, что поужинать вы со мной не хотите, – догнал меня у двери голос Мустанга. Опять двадцать пять.

– Сэр, если вы знаете ответ, зачем задавать вопрос? – Игра продолжается, блин. – До среды. И не забудьте разобраться с делом. Пока-пока.

Я помахала ручкой и ушла на форсаже. Вот только озабоченных начальников мне не хватало. А ведь почти всю неделю не трогал меня. Думала, уж прошел запал. Ан нет. Если так хотелось провести хороший вечер с дамой, зачем он ту секретаршу отшил? Ясно, что ничего не ясно. Чужая душа — потемки. Дома, запихав смену одежды и белья в сумку, проверив свое штатное вооружение и захватив побольше денег, рванула на вокзал. Поезда тут ходили строго по расписанию. Найдя себе место у окошка и закинув сумку на полку, я решила покемарить. Ночь на дворе.

На пересадочной станции в Меоксе я была около восьми утра. Пришлось потусоваться часа четыре на вокзале, пока не подогнали паровоз, идущий на Кадаир, то есть мой. Погрузилась в практически пустой вагон. Легла на лавку, все равно никого. Ехать мне еще около пяти часов. Так что есть время отдохнуть. Не люблю поезда. Скучно, муторно, долго. Но в этом мире до авиации еще не додумались, и не думаю, что додумаются в ближайшее время. Так что выбора нет. Хорошо хоть не на лошади ехать пришлось. Ага. На мустанге. Гы-гы.

Ура, я таки добралась до места назначения. Скоро вечер, и мне надо найти гостиницу, прежде чем отправляться на поиски мастера. Городок Метсо представлял из себя этакую слегка продвинутую деревушку. Тихо, мирно, спокойно. Много зелени и мало народу на улицах. Гостиницу я нашла быстро, ибо она одна в городке и была. Причем прямо рядом с вокзальчиком. Закинув сумку в номер, пошла трясти из местных информацию.

Мне круто повезло, я вам скажу. Потому что Била Роука знали тут все. Нет, с тем что он оружейный мастер, это не было связано. Бил Роук был местным мастером автоброни. И, несмотря на относительную близость к Рашвалли, к нему приезжало много народу. Для меня это было и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо — я быстро узнала и адрес, и привычки мастера. Плохо то, что если у него большая очередь заказов, до своей винтовочки я просто не доживу. Какое-нибудь Обжорство схарчит меня быстрее. Ну, да делать нечего, иду пробовать.

Домик мастера располагался в получасе неспешного шага от города, на хуторе, так сказать. Этакий милый домик с пасторального пейзажа. Даже лавочка у ворот. Прелесть какая. Странно, но на пути мне никто не встретился, и во дворе дома никого не наблюдалось. Даже собаки. Может, Роук свалил куда-то по делам? Да нет, меня бы в городе об этом просветили. Подошла к покрашенной в синий цвет двери и постучалась. В доме тихо. Действительно, что ли, никого нет?

Ладно, мне не тяжело, я и подождать могу. Пожав плечами, решила обойти хату – может, сзади кто-то есть живой. О, да тут у нас скотный двор. Из скотины, правда, только запертые в вольере курицы. Но уже хоть что-то живое.

– Поберегись! – И откуда-то сверху на меня падает тело. Если б я моментально не вошла в транс, мне бы сломали шею. А так, я успела не только извернуться, но еще и поймать падающего человека, не дав и ему покалечиться. Фух. Жуть какая.

– А ты боевая девица, как я погляжу! – заявило мне это тело. Им оказался сухонький мужичок, лысый, но с седой бородкой, забавно торчащей вперед.

– Бил Роук?

– Да, это я! Гениальный мастер Бил Роук! Приятно познакомиться!